И вот, одни до последнего «стоят на своем» и умирают без покаяния и причастия. Не помогают ни уговоры воцерковившихся детей или внуков, ни ощутимое присутствие Церкви в информационном пространстве. Другие же, пусть и на закате дней своих, открывают сердце Богу, начинают ходить в храм, готовятся к жизни вечной.
И когда стоишь на похоронах, отнюдь не отвлеченно-философским представляется вопрос «почему человек верит или не верит в Бога?»А еще совсем не праздной кажется мысль «насколько от самого человека зависит – верить или не верить?».
Говорит протоиерей Алексий Иродов, настоятель храма священномученика Владимира в Виннице:
– Моё глубокое убеждение, что человек верит в Бога только лишь по одной причине: Бог такому человеку нужен, и человек хочет, чтобы Бог был. И человеку глубоко наплевать, видел Гагарин в космосе Бога или нет. Такому человеку не нужны доказательства. Доказательством для него является его горячее желание, и уже потом весь мир, который красноречиво свидетельствует о том, что без Бога он не мог бы существовать.
Верующий человек всю жизнь ищет Бога, хотя не видит глазами. Он прекрасно понимает, что не видит, но его сердце знает, что Бог есть. Инициатива веры всегда исходит только от человека. Первый и самый важный шаг человек совершает сам. И уже в ответ на это Бог даёт человеку помощь, которую человек ощущает лично. Неверующие люди напрасно думают, что Бог их чем-то обделил, не дал им веры. Я глубоко уверен, что просто эту веру «некуда было положить». Наше сердце открыто перед Богом.
– Есть у человека особый дар веры, способность к этому?
– Есть. Исключительно у каждого есть этот дар. Весь хороший пафос в нашей жизни мы создаём сами по нашему желанию. Но не синтезируем. Строительный материал в равной мере доступен каждому, но каждый поступает по слову Спасителя: «Добрый человек из доброго клада сердца своего выносит доброе, а злой из злого злое».
– Почему многие люди хотят поверить и не могут?
– Потому что в жизни человека есть вещи непредставимые и немыслимые. Есть много явлений, о которых мы слышали, и мы хотим их получить, но как они выглядят – мы не знаем. Это факт. Способ, чтобы обрести что-либо Евангелие называет. Оно говорит: «Царствие Божие нудится и нужницы восхищают е». Этот принцип не случайный. Мы видим его в Священном Писании много раз. Бог как бы задаёт задачу, и оставляет человека решать её трудясь. Например, выводит перед Адамом животных, чтобы тот в свою очередь дал им имена. Или говорит Адаму и Еве «плодитесь и размножайтесь», и не рассказывает как, чтобы они сами наполнили это смыслом, чтобы это была именно их жизнь, а не чужая. Так и Евангелие создаёт довольно странное на первый взгляд пространство, чтобы человек мог лично своей любовью наполнить его. Чтобы не было у человека повода испытывать горечь по поводу того, что сокровище его сердца не было украдено тем, что его рассказали ему заранее, и не дали места его для его личной любви.
– Есть ли критерий подлинности веры? Вот этот – верит искренне, а этот – делает вид? Причем, обманывает сам себя.
– Критерии есть обязательно, но на этот вопрос лучше отвечать из предыдущего моего комментария. Человек узнаёт только те вещи, которые пережиты им самим, знакомы ему. Чужой опыт веры поэтому, хоть и полезен, но понять его можно тоже только через личный труд. Именно труд, а не работу. О том, что это была работа узнаёшь потом, а пока ищешь – как будто горы передвигаешь.
Верующего от неверующего отличить бывает трудно. По одной очень важной причине. Многие люди воцерковляются как бы снизу вверх – от церковной традиции ко Христу, вместо того, чтобы правильно воцерковляться – от Христа к традиции. Традиция сама по себе никуда не ведёт, и при этом очень «калорийна», так, что можно заработать всяческие расстройства «пищеварения». И именно поэтому люди, воцерковляющиеся через традицию, поступают, как они думают, благоразумно. Сначала они обожрутся до отвращения традицией, потом становятся «философами», а до Христа так и не доходят. «Не могут больше». Как подружка «Вовочки», которая не пьёт и не курит, потому что больше не может.
– На что рассчитывают люди, которые не верят в Бога? И те, которые говорят, что Бог у них в душе, что все религии равны, и Бог один для всех?
– Моё убеждение, что такие люди, равно как и атеисты, и даже самоубийцы, что, в общем, одно и то же, просто оригинальничают перед Богом. Думают, что Бог обязательно «прельстится» «красотой их души». Таким образом они противопоставляют себя всем окружающим, позируют, и думают, что Бог обязательно обратит таким образом на них внимание. Это лукавый расчёт, и конец его – смерть. К сожалению, эти «остроумные» узнают результат своего лукавства слишком поздно, за порогом смерти. Страшно даже представить, как бы они хотели вернуться. Испытать такую тоску – и тебе уже никакого ада не надо.
– Какова будет посмертная участь неверующих и тех, кто не ходил в храм, не причащался Тайн Христовых?
– Я считаю, что никакого спасения они не наследуют, но я далёк от того, чтобы запрещать Богу что-нибудь придумать и для них на Своё Праведное Усмотрение. Если я увижу их в Царствии Небесном – я не буду обижаться.
Подготовила Марина Богданова
Я тоже не прочь возложить вину на СМИ, так как в этом случае путь к исправлению ошибок выглядит очевидным: достаточно только изменить к лучшему образ науки в средствах массовой информации. Но это слишком простое решение, в пользу которого не говорят даже данные NFS. Несмотря на то, что вера в экстрасенсорное восприятие снизилась с 65 % у выпускников школ до 60 % у выпускников колледжей, а вера в магнитотерапию – с 71 % у выпускников школ до 55 % у выпускников колледжей, более половины образованных людей по-прежнему полностью верят и в то, и в другое! А процент верящих в альтернативную медицину, еще одну форму псевдонауки, даже вырос – с 89 % у выпускников школ до 92 % у выпускников колледжей.
Отчасти проблема может объясняться тем, что 70 % американцев по-прежнему не понимают сути научного процесса, который в исследовании NFS определялся как улавливание вероятности, экспериментальный метод, проверка гипотезы. Значит, одно из возможных решений в данном случае – объяснять, как действует наука в дополнение к тому, что наука знает . В опубликованной в 2002 году в журнале Skeptic статье «Изучение естественных наук – еще не гарантия скептицизма» были представлены результаты исследования, в ходе которого не обнаружилось никакой корреляции между научными знаниями (фактами о мире) и верой в паранормальное. «Учащиеся, которые хорошо справились с этими тестами [на научные знания], оказались не в большей и не в меньшей мере скептически настроенными по отношению к псевдонаучным утверждениям, чем учащиеся, набравшие очень малое количество баллов», – заключают авторы. «По-видимому, учащиеся не смогли применить свои научные знания к оценке псевдонаучных утверждений. Мы полагаем, что эта неспособность отчасти объясняется тем, каким образом наука традиционно представлена учащимся. Их учат, что думать, а не как думать». Научный метод – концепция, которой можно научить, как следует из ранее упомянутого исследования NFS, показавшего, что 53 % американцев с высоким уровнем образования в области естественных наук (не менее девяти курсов естественных наук и математики в старших классах школы и в колледже) понимают суть научного процесса по сравнению с 38 % опрошенных со средним уровнем образования в области тех же наук (шесть-восемь курсов) и с 17 % с низким уровнем образования (менее пяти курсов). Значит, снизить уровень суеверий и веры в сверхъестественное, возможно, удастся с помощью объяснений, каким образом действует наука, а не только рассказов о научных открытиях. В действительности проблема еще глубже, она связана с тем фактом, что большинство наших наиболее укоренившихся убеждений неуязвимо для прямого воздействия образовательных инструментов, особенно если речь идет о людях, не готовых выслушивать противоречивые свидетельства. Смена убеждений – итог сочетания личной психологической готовности и более глубокого социального и культурного сдвига в области основополагающего духа времени, на который влияют отчасти обучение, но в гораздо большей степени – более масштабные и трудноопределимые политические, экономические, религиозные и социальные изменения.
Та или иная форма веры в паранормальное или сверхъестественное характерна для подавляющего большинства людей.
Почему люди верят
Системы убеждений могущественны, вездесущи и живучи. На протяжении всей своей карьеры я старался понять, как зарождаются убеждения, как они формируются, что их питает, подкрепляет, бросает им вызов, изменяет и уничтожает. Эта книга – результат тридцати лет поисков ответа на вопрос «Как и почему мы верим в то, во что верим во всех сферах нашей жизни». В данном случае меня интересует не столько то, почему люди верят в странное или в то или иное утверждение, сколько то, почему люди вообще верят. И правда, почему? Мой ответ незамысловат:
Наши убеждения формируются по всевозможным субъективным, личным, эмоциональным и психологическим причинам в условиях окружения, созданных родными, друзьями, коллегами, культурой и обществом в целом; после формирования мы отстаиваем свои убеждения, оправдываем и логически обосновываем их с помощью множества разумных доводов, неопровержимых аргументов и логичных объяснений. Сначала появляются убеждения, и только потом – объяснения этих убеждений. Я называю этот процесс «верообусловленным реализмом», где наши представления о реальности зависят от убеждений о них, которых мы придерживаемся. Реальность существует независимо от человеческого разума, но представления о ней обусловлены убеждениями, которых мы придерживаемся в данный конкретный период.
Мозг – двигатель убеждений. В сенсорной информации, поступающей через органы чувств, мозг естественным образом начинает искать и находить закономерности, паттерны, а затем наполняет их смыслом. Первый процесс я называю паттерничностью (англ . patternicity) – склонностью находить исполненные смысла закономерности, или паттерны, в данных, как имеющих, так и не имеющих значения . Второй процесс я называю агентичностью (англ . agenticity) – склонностью наполнять паттерны смыслом, целью и деятельностью (agency). Мы не можем не делать этого. Наш мозг эволюционировал таким образом, чтобы соединять точки нашего мира в осмысленные рисунки, объясняющие, почему происходит то или иное событие. Эти осмысленные паттерны становятся убеждениями, а убеждения формируют наши представления о реальности.
Когда убеждения сформированы, мозг начинает искать и находить подтверждающие доказательства в поддержку этих убеждений, дополняющие их эмоциональным усилением уверенности, следовательно, ускоряющие процесс аргументации и укоренения, и этот процесс подтверждения убеждений положительной обратной связью повторяется цикл за циклом. Равным образом люди иногда формируют убеждения на основании единственного опыта, имеющего свойства откровения и в общем никак не связанного с их личной предысторией или культурой в целом. Гораздо реже встречаются те, кто после тщательного взвешивания свидетельств «за» и «против» позиции, которой они уже придерживаются, или той, для которой сформировать убеждение еще только предстоит, вычисляют вероятность, трезво принимают бесстрастное решение и больше никогда не возвращаются к этому вопросу. Столь кардинальная смена убеждений встречается в религии и политике настолько редко, что становится сенсацией, если речь идет о заметной фигуре, например, священнослужителе, который обращается в другую религию или отрекается от своей веры, или о политическом деятеле, который переходит в другую партию или обретает независимость. Такое случается, но в целом явление остается редким, как черный лебедь. Гораздо чаще кардинальная смена убеждений встречается в науке, но далеко не так часто, как можно ожидать, руководствуясь идеализированным образом возвышенного «научного метода», принимающего во внимание только факты. Причина заключается в том, что ученые – тоже люди, в неменьшей степени подверженные влиянию эмоций, формирующие и закрепляющие убеждения под воздействием когнитивной предубежденности.
Процесс «верообусловленного реализма» построен по образцу того, что называется в философии науки «модельно-зависимым реализмом», представленным космологом из Кембриджского университета Стивеном Хокингом и математиком и популяризатором науки Леонардом Млодиновым в их книге «Высший замысел» (The Grand Design ). В ней авторы объясняют: поскольку ни одна модель не в состоянии объяснить реальность, мы вправе пользоваться разными моделями для разных аспектов мира. В основе модельно-зависимого реализма «лежит идея, что наш мозг интерпретирует исходные данные, получаемые нашими органами чувств, посредством построения модели окружающего мира. Когда подобная модель позволяет успешно объяснить те или иные события, мы стремимся приписать ей, равно как и составляющим ее элементам и концепциям, качество реальности или абсолютной истины. Но возможно существование различных способов, которыми можно смоделировать такую же физическую ситуацию, но с использованием отличных фундаментальных составляющих и концепций. Если две такие физические теории или модели с достаточной степенью точности позволяют предсказать одни и те же события, одна из них не может считаться более реальной, нежели другая; более того, мы вольны использовать ту модель, которую сочтём наиболее подходящей».
Вы когда-либо думали о том, почему люди верят в Бога? В этой небольшой статье мы постараемся разобраться в этом вопросе. Вера в Бога к каждому человеку приходит по-разному, и у каждого человека свой личный духовный опыт.
Перед тем как начать отвечать на этот вопрос, честно спросите себя: вы сами верите в Бога? Если да, то почему вы верите в Бога? Если нет, то по каким причинам вы не верите? Очень важно, чтобы вы были честны с собой в этом вопросе.
Общаясь со многими верующими, я понял, что многие из них не могут объяснить причины, по которым они обрели свою веру в Бога. Но в то же самое время их вера не является слепой и безосновательной. В есть отрывок, который очень хорошо описывает веру в Бога:
«Вера же означает, что мы уверены в том, на что надеемся, она означает, что мы верим в то, что некоторые вещи существуют, хотя мы их и не видим. За такую веру Бог возлюбил древних» (Евреям 11:1-2).
Из этого отрывка видно, что, с одной стороны, вера есть уверенность в чем-то. Но с другой - сам предмет веры есть что-то невидимое.
Итак, давайте попытаемся разобраться в этом вопросе и поймем, почему люди все же верят в Бога.
Люди верят в Бога из-за чудес
Нашли ошибку в статье? Выделите текст с ошибкой, а затем нажмите клавиши "ctrl" + "enter".«Сказав это, Он воззвал громким голосом: «Лазарь, выходи!» И вышел умерший, руки и ноги его были в погребальных пеленах, а лицо его было покрыто куском ткани. Иисус сказал им: «Освободите его от погребальных пелен и дайте ему уйти». И тогда многие иудеи, которые пришли навестить Марию и увидели, что совершил Иисус, уверовали в Него» (От Иоанна 11:43-45).
Больше статей по теме
Христианские видео и ролики
Почему люди верят
Системы убеждений могущественны, вездесущи и живучи. На протяжении всей своей карьеры я старался понять, как зарождаются убеждения, как они формируются, что их питает, подкрепляет, бросает им вызов, изменяет и уничтожает. Эта книга – результат тридцати лет поисков ответа на вопрос «Как и почему мы верим в то, во что верим во всех сферах нашей жизни». В данном случае меня интересует не столько то, почему люди верят в странное или в то или иное утверждение, сколько то, почему люди вообще верят. И правда, почему? Мой ответ незамысловат:
Наши убеждения формируются по всевозможным субъективным, личным, эмоциональным и психологическим причинам в условиях окружения, созданных родными, друзьями, коллегами, культурой и обществом в целом; после формирования мы отстаиваем свои убеждения, оправдываем и логически обосновываем их с помощью множества разумных доводов, неопровержимых аргументов и логичных объяснений. Сначала появляются убеждения, и только потом – объяснения этих убеждений. Я называю этот процесс «верообусловленным реализмом», где наши представления о реальности зависят от убеждений о них, которых мы придерживаемся. Реальность существует независимо от человеческого разума, но представления о ней обусловлены убеждениями, которых мы придерживаемся в данный конкретный период.
Мозг – двигатель убеждений. В сенсорной информации, поступающей через органы чувств, мозг естественным образом начинает искать и находить закономерности, паттерны, а затем наполняет их смыслом. Первый процесс я называю паттерничностью (англ . patternicity) – склонностью находить исполненные смысла закономерности, или паттерны, в данных, как имеющих, так и не имеющих значения . Второй процесс я называю агентичностью (англ . agenticity) – склонностью наполнять паттерны смыслом, целью и деятельностью (agency). Мы не можем не делать этого. Наш мозг эволюционировал таким образом, чтобы соединять точки нашего мира в осмысленные рисунки, объясняющие, почему происходит то или иное событие. Эти осмысленные паттерны становятся убеждениями, а убеждения формируют наши представления о реальности.
Когда убеждения сформированы, мозг начинает искать и находить подтверждающие доказательства в поддержку этих убеждений, дополняющие их эмоциональным усилением уверенности, следовательно, ускоряющие процесс аргументации и укоренения, и этот процесс подтверждения убеждений положительной обратной связью повторяется цикл за циклом. Равным образом люди иногда формируют убеждения на основании единственного опыта, имеющего свойства откровения и в общем никак не связанного с их личной предысторией или культурой в целом. Гораздо реже встречаются те, кто после тщательного взвешивания свидетельств «за» и «против» позиции, которой они уже придерживаются, или той, для которой сформировать убеждение еще только предстоит, вычисляют вероятность, трезво принимают бесстрастное решение и больше никогда не возвращаются к этому вопросу. Столь кардинальная смена убеждений встречается в религии и политике настолько редко, что становится сенсацией, если речь идет о заметной фигуре, например, священнослужителе, который обращается в другую религию или отрекается от своей веры, или о политическом деятеле, который переходит в другую партию или обретает независимость. Такое случается, но в целом явление остается редким, как черный лебедь. Гораздо чаще кардинальная смена убеждений встречается в науке, но далеко не так часто, как можно ожидать, руководствуясь идеализированным образом возвышенного «научного метода», принимающего во внимание только факты. Причина заключается в том, что ученые – тоже люди, в неменьшей степени подверженные влиянию эмоций, формирующие и закрепляющие убеждения под воздействием когнитивной предубежденности.
Процесс «верообусловленного реализма» построен по образцу того, что называется в философии науки «модельно-зависимым реализмом», представленным космологом из Кембриджского университета Стивеном Хокингом и математиком и популяризатором науки Леонардом Млодиновым в их книге «Высший замысел» (The Grand Design ). В ней авторы объясняют: поскольку ни одна модель не в состоянии объяснить реальность, мы вправе пользоваться разными моделями для разных аспектов мира. В основе модельно-зависимого реализма «лежит идея, что наш мозг интерпретирует исходные данные, получаемые нашими органами чувств, посредством построения модели окружающего мира. Когда подобная модель позволяет успешно объяснить те или иные события, мы стремимся приписать ей, равно как и составляющим ее элементам и концепциям, качество реальности или абсолютной истины. Но возможно существование различных способов, которыми можно смоделировать такую же физическую ситуацию, но с использованием отличных фундаментальных составляющих и концепций. Если две такие физические теории или модели с достаточной степенью точности позволяют предсказать одни и те же события, одна из них не может считаться более реальной, нежели другая; более того, мы вольны использовать ту модель, которую сочтём наиболее подходящей».
Кардинальная смена убеждений встречается в религии и политике настолько редко, что становится сенсацией.
Я зайду еще дальше в своем утверждении, что даже эти разные модели в физике и космологии, применяемые учеными для объяснения, допустим, света как частицы и света как волны, – сами по себе убеждения. В сочетании с физическими, математическими и космологическими теориями высшего порядка они образуют целые мировоззрения, относящиеся к природе, следовательно, верообусловленный реализм – это модельно-зависимый реализм высшего порядка. Вдобавок наш мозг наделяет убеждения ценностью. Существуют веские эволюционные причины, по которым мы формируем убеждения и расцениваем их как хорошие или плохие. Я рассмотрю эти вопросы в главе о политических убеждениях, а пока скажу только, что развившиеся у нас племенные склонности побуждают нас объединяться с единомышленниками, теми членами нашей группы, которые мыслят, как мы, и противостоять тем, кто придерживается иных убеждений. Таким образом, когда мы слышим о чьих-то убеждениях, отличающихся от наших, мы по своей природе склонны отмахиваться от них и отвергать, как абсурд, зло или и то, и другое. Это стремление осложняет попытки изменить взгляды, несмотря на новые доказательства.
В сущности, не только научные модели, но и все модели мира служат основанием нашим убеждениям, и верообусловленный реализм означает, что мы не в состоянии избежать этой эпистемологической ловушки. Однако мы можем воспользоваться инструментами науки, предназначенными для того, чтобы проверять, соответствуют ли конкретная модель или убеждение, касающиеся реальности, наблюдениям, сделанным не только нами, но и другими людьми. Несмотря на то, что архимедовой точки опоры за пределами нас самих, точки, с которой мы могли бы увидеть Истину, относящуюся к Реальности, не существует, наука – лучший из когда-либо изобретенных инструментов для приспосабливания приблизительных истин, касающихся условных реальностей. Таким образом, верообусловленный реализм – это не эпистемологический релятивизм, где все истины равноправны и реальность каждой заслуживает уважения. Вселенная действительно началась с Большого взрыва, возраст Земли на самом деле исчисляется миллиардами лет, эволюция действительно происходила, и всякий, кто верит в обратное, на самом деле заблуждается. Несмотря на то, что птолемеева геоцентрическая система соответствует наблюдениям так же, как гелиоцентрическая система Коперника (по крайней мере, во времена Коперника), сегодня никому не придет в голову считать эти модели равными, так как благодаря дополнительным цепочкам свидетельств нам известно, что гелиоцентризм точнее соответствует действительности, нежели геоцентризм, хотя мы и не можем провозгласить, что это Абсолютная Истина, касающаяся Реальности.
С учетом вышеизложенного представленные мною в этой книге свидетельства показывают, насколько зависимы наши убеждения от множества субъективных, личных, эмоциональных и психологических факторов, которые превращают наше представление о реальности в «колдовское зеркало», «полное суеверий и обмана», по язвительному выражению Фрэнсиса Бэкона. Мы начинаем рассказ случаями из жизни, свидетельствами из историй веры трех человек. Первый из них – рассказ человека, о котором вы никогда не слышали, но который много десятилетий назад однажды ранним утром пережил события настолько глубокие и судьбоносные, что занялся поисками высшего смысла в космосе. Вторая история – о человеке, о котором вы скорее всего слышали, поскольку это один из величайших ученых нашей эпохи, однако и он однажды рано утром пережил судьбоносное событие, благодаря чему утвердился в решении совершить религиозный «рывок веры». Третий рассказ о том, как я сам превратился из верующего в скептика, и о том, что я узнал и что в итоге привело к профессиональному научному изучению систем убеждений.
Научный метод – лучший из когда-либо изобретенных инструментов для установления связи наших убеждений с реальностью.
От повествовательных свидетельств мы перейдем к структуре систем убеждений, к тому, как они образуются, развиваются, укрепляются, меняются и исчезают. Сначала рассмотрим этот процесс в общих чертах с помощью двух теоретических конструктов, паттерничности и агентичности , а затем углубимся в вопрос развития этих когнитивных процессов, а также посмотрим, какой цели они служили в жизни наших предков и служат в нынешней жизни. Затем займемся мозгом – вплоть до нейрофизиологии структуры системы убеждений на уровне единственного нейрона, а потом по восходящей восстановим процесс формирования мозгом убеждений. После этого мы изучим действие системы убеждений по отношению к вере в религию, загробную жизнь, Бога, инопланетян, заговоры, политику, экономику, идеологию, а затем узнаем, как сонмы когнитивных процессов уверяют нас, что наши убеждения истинны. В заключительных главах мы поговорим о том, каким образом мы узнаем, что какие-то из наших убеждений правдоподобны, определяем, какие закономерности истинны, а какие ложны, какие факторы реальны, какие нет, как наука выступает в роли устройства для окончательного выявления закономерностей, обеспечивая нам некоторую степень свободы в рамках верообусловленного реализма и некоторый измеримый прогресс, несмотря на психологические ловушки.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Трудные люди. Как налаживать хорошие отношения с конфликтными людьми автора Макграт ХеленЛюди не верят даже тому, что видят собственными глазами Бывает трудно убедить людей, что такая модель поведения реально существует. Многие представляют себе социопатов только в образе серийных убийц, а не обычных людей, которые во многом ведут себя вполне нормально.
Из книги Психика в действии автора Берн Эрик3. Почему люди видят сны? С учетом всего вышесказанного читателю теперь должно быть нетрудно понять, что такое сновидение. Это попытка ослабить напряжение Ид с помощью галлюцинации исполнения какого-нибудь желания. Ид стремится к удовлетворению непрерывно, как наяву, так
Из книги Язык жестов - путь к успеху автора Вильсон ГленнГЛАВА 1 ПОЧЕМУ ЛЮДИ ВЕРЯТ СВОИМ ГЛАЗАМ Она казалась очень дружелюбной, но что-то в ней меня насторожило… У нас много общего, но я почему-то чувствую, что не могу на него положиться… У нее, конечно, отличная профессиональная подготовка, но я не думаю, что она годится для этой
Из книги Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных автора Берн Эрик3. Почему люди видят сны? Теперь читателю нетрудно понять, что такое сновидение. Это попытка ослабить напряжение Ид галлюцинацией осуществления какого-нибудь желания. Ид непрерывно стремится к удовлетворению и наяву, и во сне. В часы бодрствования его прямому выражению
Из книги Как развить интуицию и скрытые особенности автора Лысенко ОксанаЛюди верят, что транс существует Транс (от фр. transir - «оцепенеть») - целый ряд измененных состояний сознания (ИСС), а также функциональное состояние психики, связывающее и опосредующее сознательное и бессознательное психическое функционирование человека, в котором,
Из книги Вредные люди вокруг нас [Как с ними бороться?] автора Гласс ЛилианПочему эти люди вредны? По моему глубокому убеждению, настоящих злодеев на свете немного. Все мы родились невинными, прелестными, счастливыми, открытыми, добродушными и милыми. Исследования показали, что младенцы не рождаются злыми и ненавидящими.Мы не знаем,
Из книги Гибкое сознание [Новый взгляд на психологию развития взрослых и детей] автора Дуэк КэролПочему люди разные? Испокон веков люди мыслят по-разному, действуют по-разному и преуспевают по-разному. А потому рано или поздно возникает вопрос: почему люди разные, почему некоторые из них более умны или порядочны и нет ли чего-то такого, что делает их такими раз и
Из книги Радость, гадость и обед автора Херцог Хел3 Любовь к домашним животным Почему люди (и только люди) любят своих питомцев Считайте животных-компаньонов почти людьми - и не слишком ошибетесь. М. Б. Холбрук Июль 2007 года. Антуан, молодой француз чуть за двадцать, подходит к девушке, прогуливающейся по большому
автора Бернд Эд Из книги Искусство торговли по методу Сильва автора Бернд Эд Из книги Опоздания и невыполненные обещания автора Красникова Ольга МихайловнаПочему люди опаздывают? Любой, даже самый ответственный человек иногда опаздывает. Но одно дело, когда опоздание – исключение из правила или следствие объективных внешних причин, другое – когда человек опаздывает регулярно, независимо от обстоятельств. В первом случае
Из книги Необычная книга для обычных родителей. Простые ответы на самые част(н)ые вопросы автора Милованова Анна Викторовна Из книги НАУКА О ЛЮБВИ автора Салас Соммэр Дарио Из книги Не бери в голову автора Пэйли КрисЛюди, которые не верят в свободу воли, выбирают дурной путь Свобода воли представляется достойной предпосылкой нравственности. Если я не контролирую свои хорошие и дурные поступки, то как же я могу отвечать за свои действия? Также кажется очевидным, что выбор, который
автора Шермер МайклПочему люди верят Системы убеждений могущественны, вездесущи и живучи. На протяжении всей своей карьеры я старался понять, как зарождаются убеждения, как они формируются, что их питает, подкрепляет, бросает им вызов, изменяет и уничтожает. Эта книга – результат тридцати
Из книги Тайны мозга. Почему мы во все верим автора Шермер МайклПочему люди верят в заговоры Почему люди верят в весьма маловероятные заговоры? По-моему, по той причине, что их фильтры, выявляющие паттерны, широко открыты, следовательно, любые паттерны признаются истинными, а потенциально ложные паттерны никак не отсеиваются.
Последнее обновление: 22.12.2018Основная борьба в обществе всегда ведется за то, чья картина мира будет считаться истинной. Тот, кто определяет историю и цели далекого будущего, постепенно укрепляет свои рычаги управления в настоящем. Вопрос веры в Бога — один из ключевых вопросов, с помощью которого удивительно длительное время удается эффективно управлять миллионами людей. И если такая система эффективна тысячи лет, то с научной точки зрения, корни нашей веры нужно искать в эволюционной психологии.
Похоже, Сатоси Канадзава, удалось это сделать. Он, систематизировав опыт своих коллег, очень доступно объяснил почему люди верят в Бога и главное, как среда обитания наших предков определила такое поведение. Далее мы приводим адаптированный перевод двух статей Канадзавы с его блога на Psychologytoday.
Связь между Богом и «Бивисом и Баттхедом»
Ключом к пониманию связи между Богом и «Бивисом и Баттхедом» (Бивис и Баттхед — американсий мультсериал, прим. редакции ) являются две молодые восходящие звезды эволюционной психологии – Марти Г. Хазелтон из Калифорнийского университета и Дэниел Неттл из Университета Ньюкасла – и их невероятно оригинальная теория управления ошибками. По-моему, теория управления ошибками излагает величайшее теоретическое достижение в эволюционной психологии за последние несколько лет.
Представьте себе типичную сцену в «Бивисе и Баттхеде» – тот редкий случай, когда парни не сидят на диване, смотря видео. Итак, Бивис и Батхед идут по улице, и проходят мимо пары молодых, привлекательных женщин, одетых в майки и привлекательные штаны. Когда женщины проходят мимо, одна из них поворачивается к Бивису и Баттхеду, улыбается и говорит: «Привет!».
И что тогда происходит? Бивис и Баттхед замирают, все их когнитивные функции (какие есть) приостановлены, и они бормочут: «Ого … Она хочет меня … Она хочет это сделать … Я собираюсь с ней переспать…»
Насколько бы смешно не было впечатляющее непонимание Бивиса и Баттхеда, экспериментальные данные свидетельствуют о том, что их реакция довольно распространена среди мужчин. В стандартном эксперименте мужчина и женщина участвуют в спонтанном разговоре в течение нескольких минут. Без их ведома наблюдатели – мужчина и женщина – следят за их взаимодействием из-за одностороннего зеркала. После разговора все четверо (участник, участница, наблюдатель и наблюдательница) рассуждают о том, насколько участница заинтересовалась в участнике в романтическом смысле.
Данные свидетельствуют, что участник мужского пола и наблюдатель-мужчина часто расценивают участницу более романтично-заинтересованной в участнике мужского пола, в отличии от оценки участницы и наблюдающей женщины. Мужчины думают, что женщина заигрывает с мужчиной, в то время как женщины так не думают.
Являетесь ли вы мужчиной или женщиной, если вы подумаете о своей жизни на минутку, вы быстро сообразите, что это очень распространенное явление. Мужчина и женщина встречаются и заводят дружеский разговор. После разговора мужчина убежден, что женщина им увлечена и, возможно, хочет переспать с ним, тогда как у женщины и мысли об этом не было; она просто была вежлива и дружелюбна. Это распространенная тема многих романтических комедий. Почему так происходит?
Теория управления ошибками Хазелтона и Неттла предлагает очень убедительное объяснение. Их теория начинается с наблюдения, что принятие решений в условиях неопределенности часто приводит к ошибочному заключению, но некоторые ошибки являются более дорогостоящими по своим последствиям, чем прочие. По этой причине эволюция должна поддерживать систему заключений, которая сводит к минимуму, не общее количество ошибок, а их общие издержки.
К примеру, в данном случае при отсутствии исчерпывающей информации мужчина должен решить, интересуется ли женщина им в романтическом аспекте или нет. Если он заключает, что она заинтересована, когда она действительно заинтересована, или если он узнает, что это не так, когда она на самом деле не заинтересована, тогда он сделал правильный вывод.
В двух других случаях, однако, он сделал ошибку в умозаключении. Если он приходит к выводу, что она заинтересована, а в действительности это не так, то он сделал ложноположительную ошибку (то, что статистики называют ошибкой «I типа»). Напротив, если он делает заключение, что она не заинтересована, тогда как она, по сути, заинтересована, то он сделал ложноотрицательную ошибку (то, что статистики называют ошибкой «II типа»). Какие последствия влекут за собой ложноположительные и ложноотрицательные ошибки?
Если он допустил ошибку, предполагая, что она заинтересована, когда в действительности это не так, он подкатит к ней, но закончится это тем, что его отвергнут, над ним посмеются и, возможно, дадут пощечину. Если он допустил ошибку, полагая, что она не заинтересована, тогда он упустил возможность секса и вероятного размножения. Как это не плохо – быть отвергнутым и осмеянным (и, поверьте мне, это так), но это ничто по сравнению с отсутствием реальной возможности заняться сексом.
Итак, Хазелтон и Неттл утверждают, что эволюция вооружила мужчин переоценкой романтического и сексуального интереса женщин к ним; таким образом, хотя они и могут совершать большое количество ложноположительных ошибок (и, как результат, все время получают пощечины), они никогда не упустят ни одной возможности заняться сексом.
Среди инженеров это известно как «принцип детектора дыма». Как и эволюция, инженеры создают детекторы дыма, для сведения к минимуму не общего количества ошибок, а их общей стоимости.
Следствие ложноположительной ошибки детектора дыма – вы проснулись в три часа ночи от громкого сигнала тревоги, когда не было огня.
Результат ложноотрицательной ошибки – вы и вся ваша семья мертвы, если сигнал тревоги не срабатывает при пожаре. Насколько неприятно быть разбуженным посреди ночи без видимых на то причин, но это ничто по сравнению с тем, чтобы быть мертвым.
Поэтому инженеры преднамеренно делают детекторы дыма чрезвычайно чувствительными, так что они дадут много ложноположительных сигналов тревоги, но без ложноотрицательной тишины. Хазелтон и Неттл утверждают, что эволюция, как инженер жизни, спроектировала систему мужских умозаключений таким же образом.
Вот почему мужчины всегда клеятся к женщинам и делают нежелательные подкаты все время. Но как, во имя Господа, что-либо из этого имеет отношение к нашей вере в Бога? Я объясню это в следующем посте. Поверьте мне, связь есть.
Мы религиозны, потому что мы параноики
Даже после статистического прогнозирования касающегося таких важных факторов, как экономическое развитие, образование и история коммунизма, общества, где уровень интеллекта выше, являются более либеральными, менее религиозными и более моногамными.
К примеру, средний уровень интеллекта в обществе увеличивает максимальную предельную ставку налогообложения (как выражение готовности людей вкладывать свои личные ресурсы в благосостояние генетически неродственных людей) и в результате частично снижает неравенство доходов. Чем умнее население, тем больше оно платит налогов на прибыль и тем более эгалитарно распределение их доходов.
Среднее значение уровня интеллекта населения является самой существенной детерминантой максимальной предельной ставки налогообложения и неравенства доходов в обществе. Каждый балл IQ среднего уровня интеллекта увеличивает максимальную предельную ставку подоходного налога более чем на полпроцента; в обществах, где средний уровень интеллекта является выше на 10 баллов IQ, физические лица платят свыше 5% от своих личных доходов в качестве налогов.
Подобным образом средний уровень интеллекта в обществе сокращает процент населения, которое верит в Бога и то, насколько для людей важен Бог, а также процент населения, считающего себя религиозным. Чем умнее население, тем оно в среднем менее религиозно.
Средний уровень интеллекта населения это самый важный фактор, определяющий уровень религиозности. Например, каждый балл IQ среднего уровня интеллекта сокращает долю населения, верящего в Бога на 1,2% и долю населения, считающего себя религиозными на 1,8%. Сам по себе средний уровень интеллекта объясняет 70% расхождений в отношении того, насколько важен Бог в разных странах.
В конце концов, средний уровень интеллекта в обществе снижает уровень . Чем умнее население, тем оно менее полигинно (и более моногамно). Среднее значение интеллекта населения – это самая значительная детерминанта уровня полигинии в нем. Средний уровень интеллекта населения оказывает более значительное влияние на полигинию, чем неравенство доходов или даже мусульманство.
В более раннем посте я предполагаю, что в может быть что-то, что жаждет наследственной монархии, поскольку мы, кажется, хотим, чтобы наших политических лидеров сменяли их жены, дети и прочие члены семьи.
Если дела вправду обстоят таким образом, то это значит, что некая форма наследственной монархии – передача политической власти внутри семей – может оказаться эволюционно знакомой, а представительная демократия (и все другие формы правления) могут оказаться .
Таким образом Гипотеза предсказала бы, что более умные люди чаще отдают предпочтение представительной демократии и реже отдают предпочтение наследственной монархии. На уровне общества Гипотеза подразумевала бы, что средний уровень интеллекта в обществе будет увеличивать уровень демократии.
С этой точки зрения любопытно отметить, что работа финского политолога Тату Ванханена поддерживает это предположение. Его подробное исследование 172 стран мира свидетельствует, что средний уровень интеллекта в обществе повышает его уровень демократии.
Чем умнее население, тем демократичнее у него правительство. Это говорит о том, что представительная демократия правда может быть эволюционно новой и неестественной для людей. Опять-таки, не совершайте . Неестественное не значит плохое или нежелательное. Это просто значит, что люди не развивались для того, чтобы применять представительную демократию.
Мораль статистического анализа
После шести дней абсолютного запрета на авиаперелеты в и из Соединенного Королевства, а также большей части северной Европы, Управление по делам гражданской авиации Великобритании наконец сняло запрет в среду (21 апреля), возобновив обычные полеты в воздушном пространстве Великобритании.
Во время запрета некоторые европейские авиакомпании, такие как KLM, Air France и Lufthansa, совершили свои тестовые полеты сквозь вулканический пепел (без пассажиров) и сообщили, что летать абсолютно безопасно. Поскольку, согласно имеющимся сведениям, авиационная отрасль в целом теряла по 200 миллионов долларов в день, то после своих успешных полетов эти авиакомпании призвали свои правительства снять запрет уже в прошлые выходные. Но запрет не отменялся еще три дня.
После (и даже во время) запрета многие представители авиакомпаний и брошенные на произвол судьбы авиапутешественники жаловались, что правительственные меры в отношении закрытия воздушного пространства были слишком жесткими и устаревшими и потребовали ослабить меры.
Сейчас есть слухи о том, что некоторые авиакомпании и пассажиры, оказавшиеся в затруднительном положении, предъявляют правительству иск по поводу возмещения материального ущерба. Правы ли они? Должно ли было правительство открыть воздушное пространство и разрешить авиаперелеты намного раньше, чем оно это сделало?
22 июля 2005 года бразильский иммигрант Жан Шарль де Менезес был застрелен сотрудниками лондонской полиции, которые по ошибке приняли его за потенциального мусульманского террориста-смертника. Это событие произошло на следующий день после неудачных попыток четырех мусульманских террористов-смертников взорвать бомбу в лондонском метро, что само по себе произошло через две недели после успешно заложенных бомб в лондонском метро и автобусе 7 июля, и что привело к смерти 52 человек.
Сотрудники лондонской полиции по ошибке приняли де Менезеса за одного из террористов-смертников, которые потерпели неудачу накануне, и семь раз выстрелили ему в голову, предполагая что де Менезес собирался взорвать бомбу в переполненном вагоне метро. Было быстро обнаружено, что де Менезес не перевозил никакие взрывчатые вещества и никоим образом не был причастен к несостоявшимся взрывам, произошедшим накануне (четверо преступников и их сообщники были все впоследствии арестованы).
Поведение замешанных сотрудников полиции рассматривали в ходе нескольких официальных расследований, коронерских расследований и судебных следствий, но с них были сняты все подозрения в совершении неправомерных действий. И все же, до сих пор многие убеждены, что полицейские должны были быть привлечены к ответственности за свои неправомерные действия, а некоторые обвиняют полицию Лондона в расизме.
Правы ли они? Следует ли привлечь сопричастных полицейских к уголовной ответственности за трагическую смерть невиновного человека?
Теперь я собираюсь совершить кое-что, что я никогда не делал в этом блоге: сказать то, с чем все в мире согласны.
Было бы идеально, если бы правительство и Управление по делам гражданской авиации никогда не совершали ошибок в своих решениях и постановили препятствовать только тем рейсам, которым было бы суждено разбиться и разрешили все прочие. Никто бы никогда не пожаловался, если бы не препятствовали всем безопасным рейсам, а препятствовали бы только тем, которым суждено было разбиться.
Было бы идеально, если бы полиция никогда не допускала ошибок в своих суждениях и стреляла на поражение только в тех людей, которые собирались взорвать бомбу в переполненном вагоне метро и ни в коем случае не убивали кого-нибудь другого, включая абсолютно невиновных людей. Никто бы никогда не жаловался, если бы невинных людей никогда не пристреливали, а убивали бы только тех, кто собирался взорвать бомбу.
И все же, мы не живем в идеальном мире. В настоящем мире люди принимают решения на основе недостаточной информации. В результате люди часто совершают ошибки в суждениях. Не все решения, принимаемые людьми, будут верными решениями. Когда люди совершают ошибки в суждениях, всегда имеются негативные последствия. Лучшее, что люди могут сделать в несовершенном реальном мире – минимизировать негативные последствия от совершения таких ошибок.
Существует два типа ошибок в суждениях. Есть ложноположительная ошибка, когда предполагается, что опасность существует, тогда как её нет. Далее существует ложноотрицательная ошибка, когда предполагается, что опасности не существует, тогда как та есть. Первый тип ошибок специалисты по статистике называют «ошибками I типа», а второй тип ошибок «ошибки II типа». И эти два типа ошибок часто имеют асимметричные негативные последствия.
В случае с вулканическим пеплом последствие ошибки I типа, которую имело право совершить британское Управление по делам гражданской авиации, состоит в том, что миллионы людей оказались в затруднительном положении, а авиакомпании потеряли миллиарды долларов.
Последствие ошибки II типа – ошибочного предположения, что лететь безопасно и позволения европейским авиакомпаниям по обыкновению вести свой бизнес – заключается в том то, что некоторые самолеты разобьются и погибнут сотни людей.
Нет сомнений в том, какое из негативных последствий грандиозней (среди всех жалоб и обвинений в отношении запрета никто, похоже, не замечает того чудесного факта, что в этой глобальной катастрофе исторических масштабов не умер ни один человек. Назовите еще какое-либо стихийное бедствие глобальных масштабов, в котором никто не умер).
Что касается Жана Чарльза де Менезеса, то последствием ошибки I типа, которую, к сожалению, совершили сотрудники лондонской полиции, является то, что погиб один невинный человек. Последствием ошибки II типа – не застрелить террориста-смертника, который, в таком случае, взрывает бомбу в переполненном метро – является то, что погибли бы десятки невинных людей.
Все же, нет никаких сомнений в том, какое из негативных последствий масштабней. Люди роптали по поводу ошибки в суждении, которую действительно совершили полицейские. Но можете ли вы представить себе масштабы жалоб, если бы офицеры допустили ошибку II типа?
Вы можете обсуждать, должен ли бразилец быть ошибочно принятым за одного из мусульманских террористов-смертников причастных к событию 21 июля, все из которых позже оказались африканцами. Но нет сомнений в том, что в отношении системы логических умозаключений полицейская процедура была верна.
И вот важная мораль из статистики. Вы не можете уменьшить вероятность ошибок I типа и вероятность ошибок II типа одновременно. Любая система логических умозаключений, уменьшающая вероятность ошибок I типа, заведомо увеличивает вероятность ошибок II типа. А любая система логических умозаключений, уменьшающая вероятность ошибок II типа, неизбежно увеличивает вероятность ошибок I типа.
Давние читатели этого блога распознают во всем этом часть теории управления ошибками. Как я уже рассматривал в более ранних постах, которые знакомят с теорией управления ошибками, именно поэтому люди устроены так, чтобы верить в Бога.
